Пустынные пейзажи заснеженной Шивы померкли. На смену жестокому рёву метели пришла пустота. Тишина. А затем – щелчок. Кассету вставили в старый проигрыватель. Заиграла весёлая мелодия, которая тут же заполонила помещение. Нежные женские руки начали щёлкать в такт песни. – Любишь же ты всякое старье, Мерилл. - Эльза бросила подруге гаечный ключ. Мастерская всё так же была наполнена запахом мазута и стали. В левом верхнем углу комнаты плёл свою паутину паук-старожил, а погрузочный механизм всё так же сбоил при подъёме грузов больше 3 тонн. Мастерская Эльзы. Такая же, какой Эшли её помнила. Такая же светлая. Тёплая. Родная. Пританцовывая в такт, задаваемый барабанами, и подпевая словам в песне, девушка словила ключ левой рукой и весело хихикнула, высунув язык. – Ещё скажи, что тебе не нравится. – Старый корабль, возможно, ещё до-Ревановской эпохи, слегка покачивался на крюке, пока две девушки-механика перебирали его древние микросхемы. – Старые вещи, они как сувениры. Помогают не забывать о прошлом, знаешь. – Мерилл завернула очередной болт и заварила его. Затем, небрежно бросив защитную маску на стул, она обошла корабль и прислонилась к нему плечом. Закусив губу, она задумчиво осмотрела подругу. - В последнее время часто вспоминаю, как мы с тобой вместе сбегали из приюта. Сейчас это всё кажется таким далёким, почти нереальным. – Закончив менять кабели в генераторе, Эльза по-доброму хмыкнула. – Главное, что мы сейчас есть друг у друга. – Наконец закончив с ремонтом, Эльза отошла от корабля и решила тоже последовать за музыкой. Слегка покачиваясь в ритм, механик подошла к Мерилл и прислонилась к кораблю плечом, встав напротив неё. - Когда мы вместе сбегали из приюта я и не думала, что когда-нибудь мне настолько не захочется тебя отпускать. – Девушки улыбались друг другу. Улыбками, которые никогда не предназначались для кого-то другого. Только для них. - Надо будет ещё раз щёлкнуть тебя на полароид. - Мерилл прищурилась, нагнув голову вбок, чтобы подобрать идеальный кадр. – Жаль, только эти снимки не вечны. – Грустно вздохнула Эльза, вспоминая, как легко может рассыпаться в пыль обычная бумага. В её понимании технологии уже давно победили. Мерилл бережно провела рукой по её плечу, спускаясь к ладони и переплетая пальцы. - Ну и ладно… Зато мы вечны!
Постепенно тёплое видение, наполненное домашним уютом и нечеловеческой негой начало гаснуть. Теперь вокруг была комната в небольшой квартире на Спутнике. На этой планете люди никогда не жили в роскоши. Железные полы, стены и потолки. Кто-то называл такие дома «стальными клетками». И со стороны… Даже казался правым. На стене тикали старые часы, а рядом на стене были объединены в фантастическую картину тысячи полароидных снимков. В тишине дёрнулась гитарная струна. Деревянный инструмент с синими бабочками у основания. Кто-то пытался повторить мелодию из песни, которая играла до этого. Но уже тоскливо. Медленно. Рука скользила по струнам. Но вдруг всё затихло. Стрелки часов замерли. На деревянный гриф упала капля, заставив его треснуть. – Прости… Пожалуйста, прости… - И всё вокруг начало зарастать плесенью. Железные стены раздвинулись, а под потолком растянулись длинные трубы, испускавшие пар. Наконец Эшли смогла увидеть себя со стороны. Она стояла посреди Центуриона, а перед ней – рыдающая Мерилл. Рыдающая голова поднялась, но глазниц на лице не оказалось. Мерилл разваливалась на части. – Как я могла, Эш… Как… – Из плесени, облепившей стены начали вылезать отвратительные фигуры. Твари с Центуриона. Они кидались в сторону Эшли и Мерилл. Окружали их. Но близко не подходили. И тут в самых крупных тварях Эшли узнала… Товарищей! Обезображенные мегамицелием Лео, Люк, Гилберт, Алекс и Рейвин подняли руку и пальцем указали на Эшли. – Убийца! – хриплым голосом стали вторить они. И твари стали реветь им в ответ. Гул нарастал, а плесень под ногами девушки начала, как зыбучий песок, поглощать её, утягивая куда-то вниз. И тут всё затихло. Толпа тварей расступилась, и из темноты корабля выступил он. Вцепившись железным взглядом в Эшли, Гётте уверенно прошагал вперёд. Каждый шаг эхом отдавался глубоко в душе. Каждый шаг – картинка того, как она безжалостно с ним расправилась. Поравнявшись с Мерилл, учёный правой рукой взял её за подбородок и повернул к себе. Иссушённая голова уже почти была черепом. Почерневшая плоть комьями свисала с лица. Лёгким движением отсоединив голову от тела, Руберт сжал её в кулак, и она рассыпалась. – Жалкое зрелище. – Голова повернулась в сторону Эшли. Подойдя к ней в плотную и встав на колено, Гётте наклонился и прошептал на ухо: - Жизнь – это боль. Надежды - нет. Теперь, понимаешь? – Затем его лицо поравнялось с лицом девушки, он приоткрыл рот и внезапно стал истошно вопить. Твари и обезображенные товарищи вторили ему, заставив Эшли упасть без сознания.
И вновь – тишина. – All our times have come… - Первые слова песни заставили Эшли открыть глаза и увидеть перед собой деревню. Окруженная высокими склонами, среди Голдалусских джунглей расположилось небольшое поселение. Вдали виднелась огромная плотина. Поднявшись, увидела, что находится на центральной площади. В круге, изображающем большую змею, кусающую себя за хвост, была золотая статуя из трёх космодесантников. Один держал в обеих руках знамя, а двое других позади него – автоматы. У основания статуи сидела Мерилл в странных белых одеждах. Сидела вполоборота к Эшли и водила рукой по поверхности статуи. – В своём незнании мы напоминаем слепых котят. Бредём своей дорогой куда-то вдаль. Не зная, куда и зачем… - Резко встав, Мерилл приложила руки к груди и подошла к Эшли. – На том корабле мы были… Мы… Были… Я… Я не знаю… - Деревня вокруг начала зарастать плесенью, как в видении до этого, но сейчас Мерилл махнула рукой. Одного её движения хватило, чтобы остановить распространение мегамицелия. Поднятую руку она опустила на щёку девушки. - Я буду ждать тебя, Эш. – Видение стало отдаляться, унося Эшли к реальности. - Разыщи меня!
