Рука сжимала воздух — то место, где несколько секунд назад был плазменный резак, будто это было единственное, что удерживало его от полного погружения в окружающий хаос. Он наблюдал за Эгель, за тем, как она методично долбила по стеклу иллюминатора, понимая, что вообще-то это жесть как опасно, но всё же молча следя за тем, как трещины начинают медленно расползаться по поверхности стекла. Его глаза были полуприкрыты, словно ему было слишком тяжело держать их раскрытыми после всего пережитого. Треск стекла раздался как в сцене из кинофильма: всё затихло на мгновенье, и единственный звук казался далёким-далёким, словно он тут совсем ни при чём. Воздух вырывался из помещения с такой силой, что его тело инстинктивно рванулось назад, к спинке кресла. Ощущение невесомости, внезапно охватившее его, было одновременно странно знакомым и абсолютно новым. Словно во сне, он видел, как фигуры его товарищей стремительно уносились в сторону спасительного корабля. Падение в открытый космос было странным: холодный вакуум обнимал его со всех сторон, а боль в ногах и руке отступала, уступая место лёгкой эйфории от отсутствия гравитации. Голова немного кружилась, но мысли были удивительно ясными. Он даже не успел испугаться, когда мощные щупальца дроида, подобно паучьим лапам, обхватили его тело и потянули вперёд, в направлении корабля.
— Спасибо, железяка, — прохрипел он, стараясь не обращать внимания на то, как его раненые конечности отзывались на каждое движение. Когда они оказались на борту «Ловеласа», Николас почувствовал, как напряжение постепенно покидает его. Он медленно осмотрелся, переводя взгляд с одного лица на другое, пока его собственные черты не скривились в гримасе боли.
— Да, теперь точно всё хорошо, — произнёс он саркастически, опускаясь на одно колено, чтобы отдышаться. Руки машинально потянулись к поясу, проверяя, целы ли все инструменты. Эгель подошла к нему, её лицо выражало смесь решимости и смущения. Она протянула резак обратно, и Николас принял его с безразличием, которое всегда маскировало любые другие его эмоции.
— Крутое приключение? — задумчиво повторил он её слова, как будто только сейчас осознал всю серьёзность происходящего. — Да, если считать крутым тот момент, когда тебя чуть не съели живьём и потом выбросило в космос. Ну, ты знаешь, такие вот будни.
Он сделал паузу, прокручивая в голове последние события, которые так быстро и так радикально поменяли его восприятие реальности. Пальцы снова принялись перебирать провода и инструменты, словно искали успокоение в механическом действии.
— Твой номер… — Николас кивнул, запоминая цифры. — Я бы сказал «спасибо», но это прозвучало бы слишком банально. Так что, если когда-нибудь тебе понадобится кто-то, кто может… Ну не знаю, открыть дверь или уговорить робота от кровавой расправы — обращайся.
Его голос звучал устало, но в нём можно было услышать намёк на благодарность. Парень медленно поднялся на ноги, делая несколько шагов в сторону рубки управления. Он взглянул на экраны навигационной панели, где красными точками светились оставшиеся в ангаре корабля. Николас глубоко вздохнул, стараясь сосредоточиться на текущей задаче, но в голове всё равно крутилась мысль: «Как вообще всё это закончится?» Его глаза светились тусклым голубым светом, как будто внутри них горел маленький электрический огонёк, символизирующий его неустанное желание разобраться в каждой детали, найти причину и исправить её.
Он сделал ещё один шаг к панели управления, где светились данные о состоянии систем корабля. В этот момент он почувствовал, как его руки начали дрожать, но не от страха, а от переутомления. Всё же последний час… Хотя что там, несколько часов были не из легких.
— Но сначала — лечь и не двигаться. Хотя бы минут десять. Это будет лучший ремонт, который я могу сделать прямо сейчас, — добавил он почти шёпотом, прежде чем окончательно упасть в капитанское кресло и закрыть глаза, позволяя своему сознанию на мгновение отключиться от реальности. Впереди ещё много вопросов, но главное — они выжили. А значит, мир ещё не закончился.
