Сигюн тихо подошла ближе, не мешая, но с живым интересом в глазах следя за действиями молодого программиста. Он выглядел сосредоточенным: его взгляд бегал по строчкам кода, а пальцы с отточенной точностью вносили правки в строки, отражающиеся на схеме нейронного интерфейса. По всему было видно — он работал не по инструкции, а словно разговаривал с системой, будто слышал её голос и помогал воплотить её мысли в реальность. Хотелось бы, чтобы и Эгель могла так свободно творить при помощи набора различных строк и символов нечто похожее на живой организм… Это подобно синдрому Бога, который часто предписывают опытным хирургам: будто они в праве решать кому суждено умереть на операционном столе, а кто достоин жизни… Напоминает произведение одного писателя-доктора — Булгакова с говорящим названием “Убил”
Знакомство с творчеством писателя и именно этим рассказом произошла ещё в старших классах, когда девушка однозначно решила поступать в медицинский. Тогда он её поразил не столько своей драматургией, о которой, вероятнее всего, лучше мог рассказать какой-то учитель русского и литературы, сколько внутренней борьбой, которую ввел главный герой, врач, разрываемый между долгом и невозможностью изменить судьбу. Он делал не просто операцию — он делал выбор, которому явно не было места в профессиональной карьере. Убил ли он, поддавшись своим эмоциям или же это было осознанно? Не так важно, как сам факт того, что после такого поступка он навсегда запомнил, что эмоциям на такой работе нет места…
Теперь, находясь тут в лаборатории среди кибернетических схем, где каждый модуль мог стать частью или в целом телом человека, девушка ощущала ту же тяжесть выбора, что и описывал Булгаков. Возможно, из-за какого-никакого опыта в установке людям протезов она и задумывалась об этом, девушка понимала, что тут все также хоть иногда задумывались об этом. Здесь никто не резал скальпелем, но каждый алгоритм, каждый протокол мог либо спасти какого-то человека, либо обречь пользователя на хаос фантомных ощущений или полного отключения. Разве это не хирургия иного уровня?
Она вновь провела взглядом по нейронной схеме, снова и снова возвращаясь к своим недавним словам о тонкой грани между знанием и властью, между наукой и ответственностью. Вдохновляясь примером героя рассказа, Эгель чувствовала, как внутри неё крепнет решительное желание учиться, понимать, принимать сложность выбора, не скрываться от неё. Даже если придётся ошибаться. Даже если однажды, как и герой Булгакова, она задаст себе вопрос: “А действительно ли я спасла?”
Стоило в именно в этот момент экрану обновиться, выдав новую визуализацию данных, брюнетка немного вздрогнула, вернувшись в реальность.
Подняв голову, девушка попыталась повнимательнее всмотреться в те строчки кода, что писал ближайший ей программист и, будто начав странную, но от того не невозможную задумку, девушка попыталась сопоставить свой опыт и информацию полученную из журнала с тем, машинным языком, чтобы попытаться получше вникнуть в него. “Интересно, Аврора так же выглядела в этапе разработки”
