Сегодня был и вправду самый странный день. Хотя, скорее сказать — непривычный с точки зрения человека который привык избегать многие виды общения, плыть по течению и ожидать чего-то без лишних изречений, жалоб или тем более, упаси космобог — действий! Возможно черепахе стало слишком тесно в своём панцире, возможно человеку потратившему столько лет на учёбу, работающему в обычной курьерской компании просто надоело жить так… Освальд общался больше обычного, коммуницировал и взаимодействовал с социумом, сомнительными людьми дольше чем тогда, когда всегда. А с другой стороны - где плюсы? Стоило только отклониться от привычного курса проживания своей жизни, только лишь на градус изменить вектор существования как всё обернулось слишком странно, слишком… Сумбурно как в каком-то фильме Гая Ричи… Или того лучше - Тарантино. Как минимум многие сегодняшние диалоги были не хуже, чем у исторической личности прошлого тысячелетия… Или когда этот дедушка-любитель-ступней вообще существовал. Особого настроя вспоминать собственно подобные моментики не было. Грин какое-то время продолжал молчать. Голос “дружелюбного соседа” не вывел из этого транса. Потому Айзек получил ответ только спустя несколько минут ожидания. Как не странно - копчики не забрали у него сигареты. Удивительный непрофессионализм от этих петушистых задир. Вандербой получил то, что просил. Через решётку вытянулась стройная, светлого цвета слегка жилистая, средних размеров рука. Между пальцев - сигарета и карманная зажигалка. И гремучее молчание. Осу нечего было говорить. Он просто даёт сигарету тому, кто нуждается ставя себя на место этого бедолаги. Зависимости — так или иначе губительны.
Минута. Две. Десять. Пятьдесят. Час. Вроде прошло примерно столько. Ночь плавно перетекала в рассветающее утро озаряясь редкими подобно снежных зайцам проблескам зари. Конечно было рановато.
Но несмотря на это - очевидно, что совершенно скоро уже жизнь на каждой планете проснется, а вторая половина ночно-живущих уйдет на заслуженный отдых. Появился какой-то дядька. С виду жесткий, скорее всего и въебать может. Милая кружка. Глаза бегали то по одежде, то замирали на изгибах посуды с приятно-обжигающим бодрящим напитком, то опять убегали как рябь на поверхности воды перемещаясь то вверх, то вниз. Мыслительный процесс наполненный попытками понять что-то своё, отчуждённое, известное только самому Грину. Картина которая развернулась и дальше — заставила его поневоле засмеяться. Таковы уж были человеческие механизмы обработки информации и выдачи ответной реакции. Медик вспомнил свои первые экзаменационные недели в академии… Атмосфера та же, люди - такие же. Разве что теперь спрашивают не по поводу того что такое механизм мышечного сокращения, а про совершённые преступления. Впрочем, Грин сгущать красик или в секунду становиться серьёзным не планировал. От него исходила странная аура, опять же - отчуждённости, но вот сказать, что он закрыт - было нельзя.
— Расскажу — решите, что Я сумасшедший и придумал очевидно глупейшую отмазку чтобы спастись. Даже не знаю есть ли в этом смысл.— он ожидал ответной реакции. Сворачивать весь этот театр было слишком поздно. Не зря ведь говорят то же самое и про Боржоми. Надо было подумать, что говорить, а значит - первоочерёдно нужно потянуть время подобно липкой жевательной резине. — А это нормально что в отношении меня применяли физическое и психологическое давление уже после, и во время задержания, хотя я не сопротивлялся?
