Давным-давно в далёкой-далёкой Ролевой
Уставшие после долгой дороги, путники шли по небогатой деревушке Вильсдруф. Ветер нежно обдувал растрепанные волосы Акихидо, а при каждом шаге размеренно покачивались его яйца. Группа старалась оставаться незамеченной, поэтому сразу покинула главную площадь, но Тоэйро успел заметить прекрасную статую, изображающую изящную и грациозную женщину — покровительницу природы, богиню Зеффирайн. В детстве Акихидо, когда его мать была еще жива, любил слушать сказки о ней. Одна из них запомнилась ему очень хорошо…
Они долго сюда добирались. Казалось, что с того дня, когда Рейден, Акихидо и уже всеми забытый Джордан черным ходом покинули злополучную Таверну, прошла целая вечность — уж точно не меньше полугода. На деле же он работает телохранителем этого курьера не больше недели — время пролетает незаметно и одновременно так медленно. За эту неделю произошло куда больше, чем за два года, что Акихидо пришлось бродяжничать. Он лицом к лицу столкнулся с ищейками мафии, впервые по-настоящему охотился, почувствовал в себе течение маны и потратил ее всю, сжигая лагерь ренегатов. Он уже заработал достаточно, чтобы начать новую жизнь, но все-таки отправился провожать Рейдена и Вейна до Вильсдруфа, чтобы закрепить свой успех. И вот, наконец, они здесь. Конец пути. Пройти несколько переулков, передать этих двоих в руки Йодиса и быть свободным…
Вот так я писал четыре года назад.
Если вы помните этого персонажа и конец его истории (пост на 50к кто-то читал?), то можно читать со второго заголовка.
- Не думал, что встречу тебя здесь… Акихидо.
Джон Готи, человек, что завербовал Акихидо в Портовую Мафию, всего в двух шагах от него. Портовая Мафия, от которой Акихидо успешно скрывался все эти годы, всё-таки нагнала его в роскошно обставленном кабинете Йодиса Фон Сурта, в маленькой деревушке Вильсдруф. Акихидо никогда не верил в судьбу; намного практичнее считать, что только твои решения влияют на то, как сложится твоя жизнь. Но иногда Богам всё-таки что-то ударяет в голову, и они вмешиваются в дела живых, перечёркивают их планы, в угоду развлечению себя любимых.
Сали, бог смерти, чьё благословение незнамо носил Акихидо, также известен и своим лукавством. Видимо, Акихидо невольно стал жертвой очередной шутки, раз его решения привели его жизнь к этой встрече.
Какой долгий путь он проделал, чтобы оказаться здесь! После того, как он нечаянно оскорбил босса Портовой Мафии, Акихидо бежал из Портового Города и несколько лет скитался по всей стране. Наконец, решив привести свою жизнь в порядок после нескольких недель непросыхания, он очутился в столице, в огромном городе Октагоне. В Таверне, как полагается. Где и напился, как полагается.
И приключения не преминули найтись на его мягкое место. Паренёк по имени Рейден предложил ему небольшую халтурку — побыть телохранителем, пока тот доставляет нечто в деревню Забытых Песков по поручению Йодиса Фон Сурта. Кто бы знал, что эта небольшая халтурка растянется на целый год несколько недель.
Сперва Рейдена пришлось спасать от двух человек, зашедших в Таверну. Конечно, Акихидо просто убедил его, что пришли они за Рейденом. На самом деле Портовой Мафии таки удалось найти его. После харизматичных угроз и кровавых убийств, им пришлось скоропостижно Таверну покинуть. В лесу, в окрестностях Октагона, Рейдена пришлось спасать во второй раз. На этот раз, от кабана. Битва с дикой свиньёй была не менее легендарна, чем битва с ищейками мафии в Таверне. Наконец, когда их путь до деревни Забытых Песков подходил к концу, Рейдена одолела некая хворь, и Акихидо пришлось его спасать уже в третий раз.
Лекарь, и, по совместительству, глава деревни, согласился им помочь, но только в обмен на услугу от самого Акихидо. Ему предстояло помочь разгромить лагерь ренегатов, что иногда совершали набеги на деревню. Его задача — вести небольшой отряд, чтобы выследить магов в лагере и расправиться с ними до того, как основные силы поведут наступление.
Но Акихидо мыслил масштабнее. Ведя за собой небольшой отряд из дворфов, он организовал в лагере поджог, чтобы выманить магов. Это привело к тому, что этому маленькому отряду удалось разгромить практически все силы врага, не дожидаясь подкрепление. Самому Акихидо же удалось-таки вычислить мага, и вступить с ней в битву. Во время сражения, которое содержало слишком много отсылок к мужскому половому х@ю, ему удалось отточить и своё владение магией. Несмотря на это, схватку с магом он проиграл. Это, конечно, не важно, ведь благодаря ему лагерь ренегатов оказался уничтожен, а самому Акихидо каким-то чудом удалось выжить, несмотря на поражение.
Наконец, вместе с поправившимся Рейденом они покинули деревню Забытых Песков, уведя с собой местного кузнеца, чтобы доставить того к Йодису. И так Акихидо оказался в деревне Вильсдруф.
Йодис и Рейден покинули кабинет, оставив Акихидо и Джона наедине. С момента их последней встречи навыки владения мечом у Акихидо не только не упали, но были отточены на практике и обросли новым арсеналом, связанным с использованием маны. Надеяться уладить всё мирно было глупо, и как только они остались вдвоём, Акихидо уже был готов вытащить меч. К его сожалению, Джон был готов раньше.
- Лучше бы принял смерть как подобает… С честью.
Его меч даже не успел покинуть ножен.
Он не думал, что встретит свой конец не про х@й, честно вот так.
Перед человеком, что втянул его в преступный мир и в какой-то степени стал его наставником.
Во всеми богами забытой деревушке, с катаной, насквозь пронзившей сердце.
Акихидо. Эпизод VI: Созвездие Ролевых
В детстве, когда его мать была еще жива, Акихидо любил слушать сказки. Одна из них запомнилась ему очень хорошо. Это была история, пришедшая к ним из далёких земель. История о смелом авантюристе, который героически пожертвовал собой, чтобы спасти девочку от смерти под механической телегой. Богиня воды смилостивилась над ним, и дала шанс продолжить свою жизнь в прекрасном мире, взяв с собой один волшебный предмет. Смекалистый авантюрист же выбрал вместо волшебного предмета саму Богиню — и так начались их забавные путешествия в этом прекрасном мире.
Но в исекай попадают не только после столкновения с механической телегой.
Ты мой. Ещё слишком рано. — ядовитый голос звучал в пустоте, заполнял собой всё реальное и нереальное, драл метафизичискую плоть на части, впиваясь миллионами раскалённых иголок в каждую клетку угасающего сознания. Если ад в мире, где родился Акихидо, и существует, то выглядит он именно так. И именно его Акихидо и заслуживает.
Он не прожил хорошую жизнь. Никогда за всё своё жалкое существование он не был хорошим человеком. Сострадание было ему чуждо, и алчность была единственным, что им руководило. Именно из-за жажды золота он вступил в ряды мафии, где совершал ужасные дела. Он убивал людей, заслуживающих этого и нет, и получал от этого удовольствие. Он подвергал людей пыткам, чтобы достать крохи информации, он предавал своих друзей, только чтобы те не выдали информации о нём. Он был алкоголиком, насильником, наркоманом. Без него мир стал лучше.
Он был любимчиком Сали, бога смерти, и принёс ему много подарков.
Сперва в пустоте появился голос. Это был крик, жалостливый, душераздирающий. Акихидо почему-то его помнил. Он не мог его помнить, но сейчас в нём он узнал свою первую жертву. Мужчина, телохранитель какой-то “большой шишки”. Его убийство — наказание для Акихидо от Портовой Мафии, чтобы тот научился убивать. К нему добавился ещё один крик. Наркоман, что по глупости задолжал кому не надо. Сторож в порту, сующий нос не в своё дело; ребёнок, ворующий в крышуемом магазине; шлюха, пытавшаяся бежать из борделя; Габа Одиссон, ищеййка мафии, убитый в Таверне; его друг Джесси, что помогал ему скрыться от мафии. Какафонический оркестр предсмертных криков сводил его с ума. Их боль передавалась ему, но искупить содеянное уже было невозможно. “У меня нет врагов”? У Акихидо их столько, что сосчитать сложно. И они преследуют его даже после смерти.
Пустота начала обретать форму. Ад оказался сухой, прожжённой степью. Солнце, вечно стоящее в зените, будто бы пытается испепелить любого, кто попал сюда. Земля под ногами буквально вскипает, и по всей поверхности вздымаются пузыри-кочки. Надувшись, они лопаются и орошают всё вокруг алыми брызгами крови. Тошнотворный запах гнили заполняет лёгкие, отравляет, раздирает горло на клочки. Акихдо схватился за лицо; он сдирает с себя кожу, разрывает щёки, выскабливает глаза, бьётся головой о землю. Но, как в девизе Железных Островов: “Что мертво умереть не может”. Он не найдёт для себя спасения.
Сделка. — снова прозвучал ядовитый голос.
Ему даже не нужно было слышать условия. Акихидо был согласен на всё, лишь бы ад прекратился. В его горле не было голоса, пересохшее оно не способно произнести слова, обожжённые руки не могут держать перо, и даже сломленный разум не может думать. Но не в силах смертных отказаться от предложения божества, и согласия от него не требовалось.
Когда Акихидо открыл глаза, он лежал на траве. Одежда была мокрой, и лёгкий ветер показался ему ледяным. Ночное небо было усеяно неизвестными звездами, и ярким пятном в нём сияла совсем другая Луна. Он был в Эмпии на Голдалусе.
— Получилось? — Джеймс явно нервничал и постоянно поглядывал на запертую дверь лаборатории.
Он, как и Джесси, одет в радиационно-защитный костюм.
— Пока не понятно… Должно было сработать. — Джесси анализирует какую-то осциллограмму на экране монитора; её голос звучит увереннее, чем у Джеймса, но тоже не лишён сомнения.
В дальнем конце лаборатории, за защитным стеклом, стоит “устройство”. Несколько больших дисков, обёрнутых материалом по текстуре схожим с фольгой, вращаются вокруг одного центра. Их движение уже постепенно затухает, а яркий пространственно-временной заряд, осветивший лабораторию несколько секунд назад, напоминал о себе только небольшими полосками пламени на стенах, вызванными коронным разрядом, возникшем на естественных неровностях “дисков”. Ничего, с чем бы не справилась пожарная система лучшего исследовательского центра на Голдалусе.
— Видимо, произошёл какой-то сбой? — осциллограф не показал скачка энергии в межпространственном спектре, и Джесси разочарованно выключила монитор.
Разработки лаборатории “Ракета” привлекли для Исследовательского Центра не мало грантов. Они буквально были на передовой в теории Межпространственных Перемещений. Законы физики за границей скорости света не раз находили своё экспериментальное подтверждение именно здесь. Но, как хорошо известно всем, кто хоть как-то причастен к науке, отрицательный результат — тоже результат, но за него заплатят гораздо меньше. Поэтому разочарование исследователей было вполне обоснованно.
Акихидо не мог вспомнить, что произошло, как ни пытался. Вот он стоит в кабинете Йодиса, обсуждая своё заслуженное вознаграждение. Рейден — так, кажется, его звали? — вступается за него, говорит, что без него они бы сюда не добрались. Ещё в кабинете есть какая-то тёмная фигура, будто расплывчатое пятно. И когда Акихидо пытается вспомнить больше, это пятно заполняет собой всё, не даёт мозгу продраться дальше. От таких попыток вспомнить голова начинает болеть.
Приподнялся на локтях и вытер лоб рукой. Оказалось, что он вспотел. Щурясь от света, огляделся по сторонам. Похоже, из пустынного города Вильсдруфа его каким-то образом перенесло в лес. Поляна, на которой он очутился, была покрыта незнакомыми цветами, а деревья устремлялись в небо так высоко, как он не представил бы себе даже в самых диких снах.
“Что за чёрт, Турра тебя побери? Снова магия? Это всё Йодис сделал?”
От тяжёлых мыслей снова разболелась голова. Что-то явно мешало ему вспоминать. Смирившись с этим, попробовал встать — если его и перенесло куда-то, и плевать каким образом, то в любом случае придётся раздобыть себе ночлег и еду. Подняться оказалось на удивление легко. Да и само тело чувствовалось куда легче, чем он привык. Он поднял руку и поводил ей перед собой — и удивился, как легко и непринужденно она двигается. Почему-то к земле его тянуло куда меньше, чем раньше, будто бы он сам стал легче. Решив проверить свою теорию, Акихидо попробовал подпрыгнуть.
“ТВОЮ МАТЬ! СТОЙ, СТОЙ СТОЙ, СТОЙ” — когда он поднялся на полтора метра, сдерживать внутреннюю панику стало уже невозможно. Неужели он научился летать?
Резкий порыв ветра — или, по меркам Акихидо, настоящего урагана — не позволил ему приземлиться мягко. Вместо этого Акихидо сильно впечатался в дерево.
Джеймс в своём кабинете переписывает данные из лабораторного журнала в компьютер. Казалось бы, такую рутинную задачу решили с помощью машинного зрения буквально тысячу лет назад, но почерк Джесси не могла распознать ни одна машина.
— Нашла! — как ураган красноволосая учёная ворвалась в его кабинет, в обнимку с кипой бумаг. Казалось бы, уже буквально тысячу лет назад от бумажной волокиты отказались в пользу электронных документов, но Джесси почему-то всегда хотела держать материалы в руках. Запах бумаги ей нравится, видите ли.
— Что нашла? — Джеймс только рад оторвать глаза от компьютера, но такое безапелляционное вмешательство в его работу немного раздражало, поэтому вопрос он задал чуть-чуть резче, чем хотел бы.
— Доказательство! — Джесси как будто не обратила на его тон внимания, настолько она увлечена своей новостью — Эксперимент не провалился, сбоя не было. Вот, смотри!
С грохотом кипа бумаг опустилась на стол, краем задев голографическую проекцию клавиатуры, из-за чего экран на экране высветилось “дукаипфыводпаифывораи”.
“Если бесконечное число Джесси принесут бесконечное число отчётов, то с вероятностью один одна из них напечатает ‘Войну и мир’”. — усмехнувшись про себя своей же шутке, Джеймс надел очки и посмотрел, куда показывает Джесси.
— Вот здесь, посмотри на время. Совпадает со временем нашего эксперимента!
В отчёте были данные, зафиксированные одной из обсерваторий в десятках километров от Альтауна. Данные о всплесках межпространственной энергии. Обычно в этом не было бы ничего удивительного, закон Межпространственного Скачка открыт очень давно, и космолёты так прыгают буквально каждый день. Но вот в чём дело. В своём эксперименте они воссоздали абсолютный вакуум, и перемещаться было положительно нечему.
Когда Акихидо открыл глаза, он лежал на траве. Одежда была мокрой, рёбра досадно ныли, а бушующий ветер вселял ужас. В его глазах стояли звёзды. Он был на Голдалусе.
Имя — Мейс. Убей.
Голос, раздавшийся в голове, напомнил о боли. Нет, не о столкновении с деревом только что, и даже не о головной боли. О настоящей, первобытной, адской боли. И Акихидо знал, что не подчиниться этому приказу он не может. Не понимал, но знал наверняка.
— 我会杀了他. 但首先我需要一个睡觉的地方. — почему-то его собственный голос звучал для него непонятно, будто он говорил на другом языке. Акихидо резко отшатнулся, будто бы уворачиваясь от удара, и огляделся по сторонам — он искал того, кто это сказал. Что-то в голове как будто переключилось; Акихидо даже показалось, что он услышал щелчок пальцев. Наконец, попробовал сказать снова.
— Я убью его. Но сначала найду, где переночевать.
Погодные условия на Голдалусе суровы к случайно очутившимся на нём попаданцам. К счастью, ОУРП Акихидо соответсвовал минимум 10 уровню выносливости, Акихидо уже приходилось выживать в тяжёлых условиях. Конечно, он не был настоящим охотником — по крайней мере, на животных — и из растений знал лишь некоторые ядовитые, но почти никаких съедобных. Все эти знания прошлого мира навряд ли пригодились бы ему здесь, на Голдалусе, но общий принцип выживания на все миры один — ищи воду, ищи еду, ищи крышу. Именно так ему приходилось выживать в его период бродяжничества.
Принцип до безумия простой на словах. Но, претворяя его на практике, можно обезуметь. Где искать воду в этом проклятом лесу, полном кислотных болот? Как найти еду, если у единственной встреченной живности, что походила на кролика, было четыре глаза? Ответ такой же простой, как и принцип. Искать воду — по звуку реки; искать еду — среди той, что попадётся; искать крышу — у бога смерти Сали в подручных средствах.
Постепенно Акихидо начал привыкать к ослабленной гравитации, хотя через высокие корни перепрыгивал всё равно с опаской. Он научился прислушиваться к ветру, и, когда тот поднимался, прятался за одним из гигантских деревьев, впиваясь руками в землю. Спустя несколько часов блужданий, сопровождавшихся порванным о колючки рукавом его кимано и обожжённой в кислотном болоте пяткой, Акихидо всё-таки услышал поток воды. Он добрался до источника звука — из широкой трубы, до двух метров в диаметре, вытекал радужного цвета ручей. Вода в нём на вкус была прогорклой и отдалённо отдавала красным вином. Спустя одно не литературное несварение желудка, Акихидо продолжил свой путь.
Шелест в кустах; глухой рык.
“Обед…” — одновременно подумали и Акихидо, и “тигр”. Мысли “тигра” переданы приблизительно. “Тигр” в кавычках, потому что на тех, о которых Акихидо когда-то давно читал, это существо походило лишь отдалённо. Шерсть синяя, вместо пятен — по три горизонтальные полоски по бокам, лапы с перепонками как у утки, а глаза посажены так глубоко, что их почти не видно.
Снова это бушующее чувство восторга в груди. Пожалуй, из Акихидо вышел бы неплохой охотник… Может, завязать навсегда с преступным миром и остаться здесь, промышляя охотой? Удовольствие от убийства животного даже может сравниться с экстазом от убийства человека. Вот зверь завис в воздухе в прыжке. Для него Акихидо — добыча. Для Акихидо, добыча — зверь. В кулаке он плотно сжимает рукоять клинка.
По ощущению орнамента рукояти понял, что это не тот меч, с которым он прибыл в Вильсдруф. Клинок гораздо дороже, качественнее, элегантнее. Как будто он принадлежал кому-то очень высокого статуса. Чёрное пятно из воспоминаний начало обволакивать его сознание, закрывая обзор, неся за собой боль, ненависть, страдание, смерть.
Не сейчас. Сейчас — бой, пусть и с какой-то тварью. Все его противники — твари. Поэтому отбросить путающие мысли не составило труда. Он един с мечом, и плевать, кому этот меч принадлежал раньше. Он — его, он — часть него, продолжение, дополнение. Он предназначен, чтобы убивать, он оружие в руках убийцы, а Акихидо праведный судья, что беспристрастно выносит приговор. Всем одинаковый, всем — смерть.
Электрический разряд где-то глубоко в груди заклокотал, начал раскатываться по всему телу, отдаваться приятным покалыванием в кончиках пальцев, просачиваться в сталь, нагревая её, обволакивая обезумевшим пламенем. И, в один момент, так и не успев начаться, пропал, оставив за собой лишь всепоглощающую пустоту. Акихидо даже не мог подумать, что эта его часть, с которой он познакомился так недавно, вдруг исчезнет. Не мог подумать, что ему будет так её не хватать.
Магия для этого мира чужда. По крайней мере, магия того мира, из которого прибыл Акихидо. Попытка её использовать обернулась крахом. В отличие от опасности, ради которой Акихидо собирался её применить. Точно так же, как и посторонние мысли о владельце клинка, Акихидо отбросил и свои сожаления об утрате очередной частички себя. Раньше ведь без этой “частички” он как-то справлялся, и даже был вполне успешен. Его навыки владения мечом никуда не пропали.
Он и зверь одни в этом лесу. Нет, они одни в этом мире — нет ни пробирающего до костей ветра, ни шелеста незнакомых листьев; нет даже их прошлого и будущего. Один момент. Этот.
Разрубленный напополам тигр упал за спиной Акихидо. В лунном свете на клинке отбрасывала блики зелёная, густая кровь. Одним резким, отточенным движением Акихидо смахнул её, после чего вытер меч о лист растения, похожего на папоротник.
Двигаться в низкой гравитации в ситуации, где ставки были так высоки, было непривычно. Но движения его стали более плавными, грациозными, непринужденными. Отступая в сторону, он молниеносно выбросил меч из ножен. Один стремительный удар, и всё напряжение спало. Но всё было решено ещё до того, как его удар достиг цели. Он — хищник, “тигр” — добыча.
Приятная часть охоты закончилась. К сожалению, хладнокровным убийством навыки выживания Акихидо по большей части и ограничивались. Ему приходилось охотиться когда-то, так давно, будто это было в прошлой жизни. Но и тогда за него тушу кабана разделывал и готовил Рейден.
Чернота заполонила всё вокруг, и Акихидо свалился на землю. Что-то явно ОЧЕНЬ СИЛЬНО не хотело, чтобы Акихидо вспоминал.
Когда он очнулся, уже стояла глубокая ночь. Голод взял над ним вверх, и Акихидо впился зубами в сырое мясо. Спустя одно не литературное несварение желудка, Акихидо продолжил свой путь. Последний пункт — крыша над головой.
Джеймса нельзя назвать опытным пилотом, но в такой час найти водителя, что повез бы их так далеко от Альтауна, невозможно за адекватную цену. Несмотря на весомые гранты, привлекаемые их исследованиями, работа научных сотрудников всё-таки не самая высокооплачиваемая. Поэтому приходилось космопилотить самому.
— Ну что, видишь что-нибудь? — лететь приходилось низко, поэтому глаза Джеймса сосредоточены на “дороге”, чтобы не угодить невзначай в дерево.
Джесси тем временем следит за детектором временных аномалий. Устройство настолько ситуативное, что автоматизировать процесс детекции в своё время не представлялось необходимым. Более того, чтобы расширить действие прибора, пришлось впопыхах накустарничать разных решений, поэтому следить нужно было не только за показаниями прибора, но и за прибором самим, чтобы тот не развалился.
— Эх… Пока ничего.
На координатах, где, согласно данным обсерватории, они должны были наткнуться на предполагаемую аномалию, ничего не оказалось. Хотя, стрелка на детекторе слегка задергалась, внушая надежду. Возможно, ложную. И вот, им приходится прочёсывать окрестности, как в старые добрые времена, когда на втором курсе они так же вместе работали на выездной практике.
В воздухе над Акихидо кружило нечто большое. От него исходил свет, как от тысячи фонарей, но передвигалось оно по своей воле, прочёсывая в небе круги и оставляя за собой след из облаков.
“Это… Дракон? Куда же меня, Сали тебя за ногу, занесло?”
Луч света ослепил его, и Акихидо инстинктивно прикрыл глаза рукавом. С опозданием почти на секунду сработал другой инстинкт, и Акихидо быстро спрятался за деревом. Если “дракон” пытается его найти, то незачем облегчать ему задачу.
Но эта тварь, видимо, всё-таки нашла его. Свет с каждой секундой становился всё ярче, а кроны деревьев начали покачиваться вслед посылаемым волнам ветра. Несколько деревьев с треском свалились, освобождая место для посадки.
Вплотную прижавшись спиной к дереву, Акихидо вновь держался за чужую катану. В нём кипела ненависть. Не к предстоящей битве, конечно. Битву с таким чудовищем он предвкушал. Ненавидел же он саму ситуацию, в которой оказался. Ведь это так абсурдно! Всё, с чем ему пришлось сегодня столкнуться, такое незнакомое, такое не родное. Он даже немного хотел заскучать по кабинету Йодиса — но даже гипотетически не мог позволить своим мыслям вновь вернуться в этот кабинет.
Когда его глаза привыкли к яркому свету, заполнившему лес, взгляд скользнул на его кимоно. Слева под грудью аккуратная, ювелирно точная дыра. Такой не могло появиться от лесных колючек. Рука, держащая меч, неестественно дрогнула, в голове всплыло видение, почти сразу заслонённое беспросветной чернотой. Держась свободной рукой за раскалывающуюся голову, Акихидо вышел из-за дерева.
“Я… Жив?”
Эту мысль ему приходилось буквально выдавливать из под слоёв навалившейся на него тяжести.
Из пасти “дракона” вышло два человека, одетых в странного вида доспехи; жёлтые, со стеклянным затемнённым забралом. Один из них немного выше другого, ни у кого из них нет оружия. Только странного вида указка у того, что повыше, направленная на Акихидо. От них раздавался какой-то трещащий писк.
— Поверить не могу, Джесси. Он — аномалия? Не думаешь ты, что…
— Теория мультивселенной. С ума сойти!
Они говорили на языке, который Акихидо понимал, но половина слов, которые они произносили, просто не имели смысла.
Раз они безоружны, то, возможно, конфликта удастся и избежать. Достаточно просто показать, что преимущество на его стороне, и никакие доспехи их не спасут. Акихидо достал меч.
— Уходите. Я сейчас в плохом настроении, поэтому просто убирайтесь по-хорошему. Сделаете это быстро — и я сохраню вам жизни.
Странные рыцари переглянулись. Из “указки”, направленной на Акихидо, что-то сверкнуло. Электрический разряд где-то в груди заклокотал, начал раскатываться по всему телу, отдаваться покалыванием в кончиках пальцев. Отнюдь не приятным. Заряд исходил извне.
“Снова магия?!” — успел подумать Акихидо перед тем, как свалился парализованный на землю.
Он проснулся в комнате с притушенным светом, исходящем как будто из ниоткуда (на самом деле, просто светодиодная лента проложена по карнизу). Он накрыт лёгким, чистым покрывалом из дорогой ткани. Одет он оказался в одну лишь набедренную повязку — новую и какую-то странную, с резинкой. Кто его переодел?
В комнате есть тумбочка, на которой лежит одежда, и стол со стулом, с приготовленным обедом. Горячим, а значит, принесли его недавно (на самом деле, самоподогревающаяся посуда). Одежда странная, но нечто похожее Акихидо видел у восточных народов, когда их торговцы прибывали в порт. По сравнению с их нарядами, этот, конечно, смотрелся очень просто. Узкие синие штаны из плотной материи, и чёрная, обтягивающая кофта. На руке обнаружил какой-то браслет, мигающими зелёным и жёлтыми огоньками. Меча, как и ожидалось, нигде не было. Обед на столе был вкусным и, к удивлению, даже привычным. Всё-таки плов придумали в каждом мире.
Раздался стук и дверь потихоньку приоткрылась. В комнату зашла Джесси.
— Я заметила, что ты проснулся. — а Акихидо заметил, что девушка слегка покраснела и старалась не задерживать на нём взгляд. Усмехнулся про себя. — У тебя, наверное, море вопросов. Пойдём, я проведу тебе экскурсию. Самой не терпится тебя расспросить!
Не видя смысла сопротивляться, Акихидо повиновался. Всё-таки сейчас он оказался в плену. И если они — кем бы они ни были — предпочитают доставать информацию таким гуманным способом, то ему же лучше. Если бы роли Акихидо и этой девушки поменялись, то ей бы его способы не понравились.
Они шли по длинным, ярким, пустым коридорам, мимо закрытых коричневых дверей с номерками “04**”.
— Мы находимся в Исследовательском Центре на планете Голдалус. Ммм… Вряд ли тебе это о многом говорит, да? Начнём с чего-нибудь по-проще. Я — Джесси. А тебя как зовут? У тебя есть имя?
Невольно Акихидо улыбнулся. Что за дурацкий вопрос! Есть ли у него имя… Если исключить все маловероятные объяснения, то, скорее всего, Акихидо попал в дом сумасшедших. Кстати, вполне логично. По-крайней мере, это объяснило бы всё, что “случилось” с ним в последний день.
— Я А… Артур. — даже если он побрился Оккамой, отбросить осторожность было бы верхом глупости; если есть хоть малейший шанс, что ему наконец удалось навсегда сбежать от Портовой Мафии, он не станет им просто так разбрасываться.
Браслет на руке Акихидо мигнул красным, и Джесси сделала какую-то пометку в записной книжке. Браслет так отреагировал на ложь? Недурно. Возможно, эта организация хитрее, чем кажется.
— Хорошо, Артур. — дружелюбная приветливость Джесси начинала действовать на нервы; она же знала, что он соврал; или, действовать на нервы — это то, чего она добивается?
Мы одни, в коридоре никого. Мне ничто не мешает свернуть ей шею.
Браслет запищал и замигал красным. В ту же секунду вес браслета сам собой увеличился стократно, и Акихидо придавило к полу. Как он ни пытался оторвать руку от пола, ничего не получалось. Из ближайшей двери вышел лысый чернокожий мужчина в белом халате, и встал между Джесси и Акихидо. В руке он держал “указку”, такую же, что вырубила Акихидо тогда в лесу. Акихидо прекратил свои попытки подняться.
— Честное слово, я ничего не сделал. Это какая-то ошибка! — сам Акихидо никогда не слушал своих жертв, когда те умоляли о пощаде. В смысле, слушал, конечно, их мольбы доставляли ему садистское удовольствие. Не прислушивался. Но эти люди производили впечатление милосердных.
— Вы впорядке, Джесси? — мужчине, вышедшему на защиту Джесси, на мольбы Акихидо было плевать; похоже, что он их буквально не слушал.
— Всё хорошо, мистер Линук. — участившееся дыхание Джесси постепенно приходило в норму. Неужели она ошиблась, решив так обращаться с аномалией? Джеймс разозлится… — Кстати, Мейс, как прошла ваша защита? — она непринужденно сменила тему, чтобы увести внимание от Акихидо и деэскалировать обстановку.
— Просто замечательно! — Мейс был явно рад вопросу; он даже опустил пистолет-транквилизатор — Всё отлично рассказал, в комиссии меня даже похвалили. Теперь я, наконец, магистр, ха-ха!
Стоп… Магистр? Мейс Линук?
Имя — Мейс. — ядовитый голос напомнил о себе. Вместе с этим напоминанием, в браслете случился какой-то сбой; скорее всего, колебание электромагнитного поля привело к скачку напряжения во внутренней цепи. Так или иначе, браслет спал с руки Акихидо.
Он двигался молниеносно. Джесси не успела вскрикнуть, а Акихидо уже вырвал из сломанной руки Мейса “указку”. Он не знал, как пользоваться этим оружием по-назначению, поэтому использовал его так, как можно использовать любое оружие — и с силой засадил им магистру по шее. Почувствовал, как кричащая Джесси пытается оттащить его за плечо. На секунду он на неё отвлёкся — один резкий хук в челюсть, и красноволосая девка смешно развалилась на полу. Сирены в коридоре оглушающе выли, свет часто-часто мигал красным, но больше его ничто не могло отвлечь от цели. Сделка.
Он убьёт Мейса, и будет наконец свободен.
Магистр, всё ещё в сознании, отползал, пятясь назад, и уже почти добрался до ближайшей к нему двери. Но для Акихидо не составило труда сократить дистанцию. Сейчас он переломит ему шею, одним сильным, рассчитанным ударом.
— ТВОЮ МАТЬ, ДЖЕССИ! — что было дальше Акихидо смутно понимал.
Он помнит, что лежал на операционном столе, будто бы в него вшивали какие-то железки, прямо внутрь. Помнит, как вокруг него вращались металлические диски, а воздухе вихрились потоки чего-то, что он мог бы назвать маной. Помнит, как голос сказал: “Надо было сразу отправить его назад.”
В груди Акихидо зияет чёрная дыра. По нему ползают черви, разъедают его гниющую плоть. Сырая земля сдавливает лёгкие, забивается в рот и нос. Ему не позволено умирать. Он не выполнил условия сделки с богом. Остаток веков его тело будет гнить в помойной яме города Вильсдруф, с сознанием, заключенным внутри. И только когда последние его кости превратятся в пыль, став частью зыбучих песков, он встретит свою судьбу. Заслуженную, в аду, личной игрушкой Сали. А Сали очень часто ломает свои игрушки.
— Вы себе специально на голову искали проблем? — они, конечно, знали, что крупно облажались; не знали, что настолько. Понимание пришло, когда люди в чёрных костюмах стирали сначала все данные их исследований, затем — данные их самих. Джесси и Джеймса больше не существовало. С точки зрения остального мира, их никогда и не существовало, как и лаборатории “Ракета”.
Вне
Развернуть
Вне
Скрыть
В своё время мне не удалось удовлетворительно завершить путешествие Акихидо, первого персонажа, за которого я рассказал такую длинную историю.
Благодаря этому ивенту Акихидо наконец нашёл свой конец (это не про х@й). Я доволен тем, что получилось.
Спасибо всем, кто читал эту историю.
